Перспективы сохранения

Долговременная устойчивость народа предусматривает сохранение и даже
количественный рост носителей коренного языка на одноименных территориях.
Несмотря на глубокое уважение к славным марийцам Башкорстана, необходимо
все же сказать, что все финно-угорские диаспоры определены на
исчезновение. По сравнению с периодом существования в Советском Союзе -
схожим на крепостное положение, которое удерживало крестьян в своих
селах-диаспорах, свободный рынок труда еще больше ускорит этот процесс. В
более длительной перспективе коренные языки смогут сохраниться только на
одноименных территориях - и язык для этих народов является главным
носителем идентификации. Поэтому в качестве "национального ядра" данного
народа я определяю тех, кто проживает на одноименной территории и в
переписи населения в качестве основного указывают свой коренной язык.

Перспективы сохранения этих народов зависят и от их возможностей развивать

на основе собственного языка современную культуру. Тиражи периодических
изданий на коренных языках являются, может быть, лучшим показателем такой
модернизации - и соответствующие цифры можно получить почти по всем
языкам. Они обозначены в таблице, в которой восточные финно-угорские (а
также самоеды) народы перечислены в порядке убывания численности
национального ядра. Кроме взвешенных тиражей, в таблице показан и
взвешенный тираж на одного человека в национальном ядре - он отражает силу

активности собственного языка их представителей. Для сравнения приведены и

соответствующие цифры в отношении Эстонии. Они могут послужить неким
мерилом того, как много необходимо иметь, чтобы в культурном смысле быть
развитой нацией.

Таблица

Национальное ядро восточных финно-угров

и распространение периодики

Народность

Национальное ядро в тысячах

Взвешенное распространение

в тысячах

Взвешенное рапространение

на человека

(Эстонцы)

(1000)

(2300+)

(2,3+)

Удмурты

376

122

0,32

Марийцы

286

129

0,45

Северные коми

217

76

0,35

Мокши

154

47

0,30

Эрзи

150

39

0,26

Коми-пермяки

79

16

0,20

Карелы/финны

50

8

0,16

Горные марийцы

47

3

0,06

Ханты

6

1

0,20

Вепсы

3

2

0,70

Манси

2

0,70

0,30

Ненцы

13

-

-

Кольские саамы

0,70

-

-

1) Национальным ядром я называю те группы, которые на основании переписи
населения 1989 г. живут на одноименных территориях и говорят на
собственном языке в качестве основного языка. Вепсы живут в районе
Соутярви в Карелии, саамы в районе Луяуре, горные марийцы в
Горно-марийском районе Мари Эл.

2) Рапространнение периодики 1.V-1995 (источник: Финно-угорский вестник,
1995, № 1, стр. 10). Журналу я придаю двойной вес по сравнению с газетой,
затем умножаю ежедневную газету на 4, еженедельную газету на 3,
ежемесячник на 2 и квартальный журнал на 1. Таким образом, тираж
ежемесячника весит столько же, сколько тираж ежедневной газеты. В
отношении тоненького детского журнала это может показаться чрезмерным, но
народ, у которого нет детского журнала, определен на вымирание даже в том
случае, если периодика для взрослого населения представлена достаточно
широко.

3) Взвешенное распространение периодики в Эстонии является минимальным
мерилом того, что необходимо иметь, чтобы в культурном смысле быть
развитой нацией. Данное число - это неполная оценка, основанная только на
газетах (источник: Postimees, 17.XI-1995).

4) Показатели карелов/финнов охватывают и финнов и периодику на финском
языке в Карелии.

5) Число горных марийцев входит и в общую численность марийцев.

Самое большое национальное ядро имеют удмурты, в то же время у марийцев -
самый высокий взвешенный тираж и, следовательно, самый высокий тираж на
человека. Далее следуют северные коми и мокши. У всех этих народностей
тираж периодики на собственном языке примерно в 10 раз меньше, чем у
эстонцев. Это разница возникла не вследствие недавнего восстановления
независимости Эстонии, но существовала и при советской власти, и в прошлом

веке. Только будущее покажет, в каком объеме восточные финно-угорские
народы смогут наперекор давлению рыночных сил использовать новые
возможности в более свободомыслящей Российской Федерации.

Из таблицы видно, что при уменьшении национального ядра взвешенный общий
тираж падает еще резче, так что падает и тираж на одного человека. Это
означает, что возможность содержать газеты и журналы разного профиля резко

снижается при уменьшении национального ядра. А без такой разнообразной
периодики существование самостоятельной современной культуры невозможно.
Если для удовлетворения своих специфических нужд члены группы вынуждены
прибегать к помощи изданий на другом языке, то повышается вероятность
ассимиляции - что в свою очередь еще больше снижает численность
национального ядра.

Эти расчеты показывают, что языковая консолидация имеет наипервейшее
значение для коми и мокшей-эрзя. Северные коми и коми-пермяки вместе имели

бы такое же большое национальное ядро, как и марийцы или удмурты, то же
самое можно сказать о мокшах и эрзя. По-отдельности же у каждой из частей
возможность развивать современную периодику (и все исходящее из этого)
падает скорее на одну четвертую, чем на половину.

Я сравнивал и некоторые другие демографические и культурные показатели.
Почти все они показывают наилучшие перспективы сохранения для марийцев и
удмуртов. Эти два народа, весьма вероятно, разовьются в современную в
культурном смысле нацию, если только подавление прав человека в Российской

Федерации не станет откровенно удушающим.

Во многих отношениях Мари Эл напоминает Финляндию или Эстонию 100 или даже

150 лет назад. Те два человека, которые подарили Эстонии национальный
эпос, свою длительную переписку (1839-1850) вели не на родном эстонском, а

на немецком языке, сдабривая его пословицами и грубостями из эстонского
языка (см. Lepik, 1936). Собственные дети подобных первых просветителей
крестьянства росли немцами. Глядя на такое поведение эстонской элиты 150
лет назад, можно было бы предрекать, что все попытки создать современную
эстонскую культуру неизбежно "уйдут в песок". Однако, это все же удалось
сделать. Точно также сейчас многие восточные финно-угорские активисты
общаются на русском языке и отказываются отправлять собственных детей в
школы с коренным языком обучения, которые они сами помогают создавать.
Можно, конечно, усомниться в искренности таких людей, но это было бы не
очень справедливо, учитывая то давление, что тяготеет над ними. И все-таки

они еще могут заложить основу, например марийской, культуры.

Конечно, нет никаких подтверждений, что марийская культура пойдет по
эстонскому пути. У эстонцев более многочисленное и компактно проживающее
население. В 1850 г. они составляли 0,1% мирового населения, марийцев же
сейчас только 0,01%. Нынешние изменения в технологиях способствуют
распространению массовых развлечений на широкораспространенных языках -
хотя с другой стороны они же дают возможность рассредоточенным членам
меньшинств содержать своего рода "глобальную деревню" при помощи телефона,

факса или электронной почты. И все-таки ложные предсказания о вымирании,
которые могли быть предложены (и ведь предлагались) эстонской культуре 150

лет назад, должны настораживать.

Коми и мокши-эрзя, удержавшись на самом краю, еще имеют возможность
прорваться при условии объединения своих подгрупп. У северных коми
относительно большой резерв образованных людей, но общее число останется
низким, если они не сумеют создать единый письменный язык с
коми-пермяками. Оставаясь обособленными группами, коми-пермяки растворятся

среди русских и северные коми могут последовать тем же путем лишь с
небольшой отсрочкой. Нынешнее большинство коми-пермяков в их регионе
сохранилось только вследствие экономической слабости, а их малое число
свело культурную деятельность почти к нулю, за исключением издания
детского журнала.

Что касается эрзей и мокшей, то оба народа определены на вымирание, если
эрзи решат действовать самостоятельно (Прозес, 1995). Мокши выстояли бы
чуть дольше, поскольку их больше в границах Мордвы и они сосредоточивают
свою деятельность на республике. Эрзи слишком надеются на свою
многочисленную диаспору, которая однако постепенно угасает. Горные марийцы

указаны в таблице отдельно только для того, чтобы подчеркнуть слабость их
периодики. В одиночку у них не было бы никаких шансов для сохранения.

У карелов почти полностью отсутствует молодое поколение и они смогут
сохраниться только в общении с Финляндией. Общекарельского письменного
языка не будет, потому что применение языка северных карелов так же близко

к финскому письменному языку, как и к применению языка аунусов. С точки
зрения языка создать общий письменный язык аунусов-вепсов может быть было
бы легче, но, не смотря на схожесть языков, сформировалась их различная
языковая идентичность.

Арктические народы обладают различной критической массой. Без фонтанов
нефте- и газодобычи (которые могут иссякнуть также вннезапно, как и
появились) члены состоящей из 30 000 человек коренной народности имеют
такой же вес, как и представители 300 000 народа в сельскохозяйственном
поясе. С этой точки зрения у ненцев есть умеренные возможности сохранится,

если только они сумеют пережить нынешний пик "нефтяников". Ханты имеют
меньшую численность, находятся в худшем месте расположения и, видимо,
более деморализованы. Они могут сохраниться только в том случае, если
мировой интерес к нефти Земли хантов был бы уравновешен покрывающей ущербы

помощью в пользу коренной культуры. Но и тогда пришлось бы решать сложный
вопрос, как направлять помощь, чтобы она помогла хантам "встать на ноги",
но не сделала бы их постоянно зависимыми от этой помощи. Я не в состоянии
увидеть ни одной возможности для того, чтобы манси или селькупы могли
сохраниться намного дольше существования нынешнего поколения.

БУДУЩЕЕ РУССКОЙ ДЕМОКРАТИИ

Сумеет ли Россия взглянуть в лицо своему колониальному прошлому? Сумеет ли

Россия децентрализоваться? И демократизироваться? Ответы на эти вопросы
связаны между собой.

На взгляд из Москвы области восточных финно-угров являются частью древней
Руси и их отделение неприемлимо. Этот взгляд мог бы привести к
доброжелательному отношению к коренным народам и культурам, в твердой
уверенности, что любые политические итоги носят местный характер и вполне
могут сдерживаться. Но это может привести и к не слишком благожелательному

безразличию. А если эти народы выставят свои требования, наиболее
эмоциональная часть русской общественности может открыто отреагировать,
требуя подавления там, где дело могли бы решить небольшие реформы.

Одно жуткое повествование появилось в "Независимой газете" (17.V-1994):
подняли шум по поводу деятельности "Мари Ушема" и "Ошмар-Чимара". По
мнению автора, эти движения могли привести к более опасным последствиям,
чем беспорядки на Северном Кавказе, так как другие финно-угры могли бы
присоединиться к начавшемуся в Мари Эл восстанию. Это совершенно абсурдное

заявление, учитывая малочисленность финно-угров, их разбросанность и
этническое многообразие. Но такое запугивание неприятно напоминает вздор
1932 г. о "финно-угорском заговоре", который стал предлогом для
уничтожения примерно 50 деятелей культуры. В 1932 г. приходилось
изыскивать мнимые финно-угорские организации, теперь же есть несколько
реальных, на шею которых можно повесить самые мрачные заговоры.

"Кто хочет убить собаку, объявляет ее бешенной", - говорит американская
пословица. Среди русских находятся и такие, кто под предлогом самозащиты
мечтают низвести финно-угорские культуры до состояния несуществующих.
"Самозащита" стомиллионного этноса от какого-то полумиллионного? Этот
разговор, как принадлежащий крайнему меньшинству, можно было бы
игнорировать, если бы не было утверждений о "финно-угорском заговоре" 1932

г. - и агрессии России против Чечни в 1994 г. Права человека в Российской
Федерации имеют очень слабую основу, нам об этом напоминает смерть
активиста-ханта Прокопия Сопачина в 1993 г. - как сама эта смерть, так и
отсутствие серьезного расследования. Этнически отличные народы находятся в

особенной опасности, потому что их можно сделать "козлами отпущения".

Москва все еще не сумела примириться с настоящей децентрализацией.
Региональные права, которые многие республики и области захватили для себя

во время распада Советского Союза, попытались в середине 1990-х годов
аннулировать, часто при помощи самовольного декрета президента. Одна из
возможностей, как на этой кривой дорожке устранить даже символические
права этнически отличных народов - формально дать этническим русским
провинциям такую же автономию как и республикам - и утратить понятие
"республика" как лишнее. Естественно, что децентрализация крайне нужна и
русским областям, хотя специальный статус республик является единственным
защитным валом для коренных культур. Вспомним, что коми-пермяцкому языку
Москва отказалась предоставить статус официального языка именно потому,
что Коми-пермяцкий округ был частью русской области, а не отдельной
республикой.

Некоторые случаи в середине 1990-х годах заставляют задать вопрос, не
соскальзывает ли Россия назад к привычке засекречивания, слежки и
отделения от остального мира. В октябре 1995 г. Федеральная служба
безопасности (преемник КГБ) разгромила бюро Целевого учреждения "Беллона"
в Мурманске. "Беллона" - это финансируемая правительством Норвегии
норвежская группа по охране окружающей среды, которая только что сообщила
об излучении - на уровне чернобыльского- российских отходов ядерного
топлива в бывшей области саамов на Кольском полуострове (Западная Лица, 50

км от границы с Норвегией). И хотя реактивное загрязнение могло быстро
дойти до расположенного рядом Баренцева моря и тогда вступили бы в игру
интересы мировой общественности и особенно Норвегии, представитель ФСБ
увидел в этом лишь военную тайну, которую необходимо охранять от всех
гражданских лиц. Даже собственная российская комиссия по регулированию
потоков ядерных веществ потеряла летом 1995 г. право инспектировать
военные базы (Boudreaux, 1995).

Казалось, что стена засекречивания и отделения от мира поднималась и
вокруг финно-угорских областей. Приглашенным на празднование 75-летия
Марийской республики эстонцам (директор "Фенно-Угрия" Яак Прозес, бывший
член парламента Андрес Хейнапуу, Рейн Таагепера и др.) в октябре 1995 г.
не выдали российских виз. Ученым с Запада местные российские власти стали
досаждать по меньшей мере конструктивной критикой. Похоже, что ФСБ
заслушало всех, встретившихся с одним из иностранных гостей, официальных
лиц. Я не могу говорить о деталях, потому что замешанные в деле люди не
хотят еще больше ухудшить свое положение. И так, мы соскальзываем назад, к

советскому времени, когда приехавшие с Запада люди, которые должны были бы

проинформировать мир, приукрашивали свои отчеты с тем, чтобы иметь
возможность вновь посетить империю.

Четверть века назад Збигнев Бзежинский (1971) заметил, что американцы
стремятся реагировать на национальные вопросы в Советском Союзе
"засекречивая наличие проблемы, и когда это становится невозможным,
утверждая, что проблемы на самом деле не существует". Развал Советского
Союза подтвердил наличие проблемы самым жестоким образом, но заблуждения в

отношении Российской Федерации продолжаются. Еще в 1994 г. большинство
университетских учебников США, рассматривающих постсоветскую Россию, не
указывали в своих картах республиканских границ. Студенты используют эти
учебники в таком же полном неведении, какое господствовало в обществе в
отношении месторасположения Чечни, когда московские войска вошли туда.

Статья в Time "Насилование Сибири" (4.IX-1995) указывает на великолепно
проделанную работу по части природной экологии, но в ней совершенно не
упоминается о насилии над коренными культурами Сибири. Коренные жители
появляются на сцене только в роли плохих мальчиков, которые все еще
убивают редких тигров наперекор попыткам смелых русских экологов.
Состоящая из трех статей серия Кэрол Дж.Вилльямс (1995) в Los Angeles
Times сосредоточена на ситуации в Татарстане, Саха и Карелии. Несмотря на
общее название ("Этническое лоскутное одеяло начинает расползаться"),
этническая сторона проблемы опять-таки беспечно отброшена в сторону по
сравнению с вопросами региональной и окружающей среды. В длинной статье о
Карелии ни разу не упоминаются этнические карелы и их специфические
проблемы.

Организация объединенных наций объявила 1995-2004 гг. "Десятилетием
коренных народов" и 9 августа - Днем коренных народов. Будем надеяться,
что в течение этого десятилетия улучшатся западные репортажи и о восточных

финно-угорских народах. Бзежинский (1971) внушал, что у США есть
"несколько видов неофициальных средств воздействия для побуждения большего

ответственного сознания среди народов СССР" (это справедливо и в отношении

других стран Запада).

Эти средства явно не должны включать побуждение к отделению, но совершенно

сознательные попытки дать советской элите - как русской, так и не русской
- знание о тех методах, как различные, достаточно высоко развитые страны
пытались решить свои полиэтнические проблемы (Бзежинский, 1971).

Замените "Советской Союз" на "Российскую Федерацию" и рекомендация все еще

окажется действительной.

Во многонациональных странах демократия неразрывно связана с автономией
этнически различных меньшинств. В этом отношении есть смысл проследить
развитие в финно-угорских регионах, как пример первой линии
предупреждения, и именно из-за их хрупкости. Если выявится, что Москва не
в состоянии принять культурную автономию даже таких народностей, у которых

совершенно явно отсутствует любая политическая возможность для отделения,
то что она вообще способна принять? Если нет надежды для восточных
финно-угорских народов, то можно ли вообще надеяться на то, что Россия
станет демократической страной?

Начиная с того времени, когда централизованное вокруг Москвы государство
стало разбухать за пределы этнических русских областей, оно стояло перед
дилеммой, быть ли "русским" или "российским" - представлять ли узко
этнические русские интересы и попытаться изменить национальность всех
других народов или примириться с многонациональным характером государства.